Предъява

Хромой об этом, разумеется, не знал и день за днем упорно штурмовал медицинскую твердыню. На его счастье, Ярошевич не поставил в клинике засаду. Иначе бы Иннокентия давно схватили…

— Повидаться бы с мальчуганом!  — заискивающе повторил Карасев. Единственный сын моей любимой сестры. Без отца рос. Я Феденьке заместо папы! А тут такое несчастье! !! Я четыре ночи глаз не сомкнул! !! Ну проявите же милосердие! !!

Канарейкин мялся в нерешительности. «Действительно, почему бы нет? ! размышлял он.  — Вон как мужик убивается! Смотреть больно! А главврач обычный самодур! Нельзя, и баста. Без всяких на то объяснений! Между прочим, с медицинской точки зрения встреча с близким человеком пойдет больному лишь на пользу. Пускай пообщаются хоть две-три минуты. К черту Фомина! !! »

— Ладно, уговорили,  — вслух сказал Канарейкин.  — Но предупреждаю недолго! И обязательно под моим присмотром!

— Конечно, доктор, конечно!  — угодливо заверил Хромой… www.ezotero.ru

— Ты приставил к Кроту охрану?  — устраиваясь на заднем сиденье «Мерседеса», неожиданно спросил Ярошевича Андрей. (До сих пор всецело занятый смертью брата, он не уделял внимания проблемам группировки. )

— А зачем?  — усмехнулся пахан.  — Кроме наших, никто не знает о разоблачении стукача!

— Ты уверен?

С ходу уловив мысль спецназовца, Горыныч изменился в лице.

— Женя, прихвати кого-нибудь из пацанов и мчись к пятой больнице! торопливо набрав номер на мобильнике, пролаял он в трубку.  — Третий этаж, палата тридцать восемь! Федор Яковенко! .. Да! Тот самый! .. Стереги гада! Ни на шаг не отходи! Возникнут осложнения с медперсоналом — шепни главврачу Фомину, что вы от меня! Все! Отбой! !!  — Константин Павлович утер рукавом выступивший на лбу зернистый пот.

— И сколько Жене добираться?  — хладнокровно поинтересовался Никонов, прикуривая сигарету.

— Максимум пять минут,  — ответил за главаря Гаврош, тоже забравшийся в машину Ярошевича.  — Он дежурит в казино «Версаль», через два дома от клиники. Но, по-моему, это излишняя перестраховка!

— Если бы ты так «перестраховался», то и общак бы не похитили! смерил Хранителя недобрым взглядом пахан. Благоразумно прикусив язык, Гаврилов кротко потупил глаза, однако в душе Николая Викторовича всколыхнулась волна возмущения: «Проклятый офицеришка совсем обурел! Хозяином себя возомнил, падла! Неплохо бы избавиться от выскочки! Надоел в натуре! Пожалуй, стоит предпринять кой-какие меры! Но о-о-очень осторожно! Не подставляясь! !» — Сохраняя смиренный вид, Гаврош принялся строить в уме коварные планы по скорейшему устранению «выскочки».

— Езжай в город. К больнице, где «загорает» сучонок Федька!  — между тем велел Константин Павлович сидящему за рулем Аванесяну.  — Давай, Артур, жми на полную! Чую, неладно там! !

«Не всякого человека вводи в дом твой, ибо много козней у коварного».

«Доверяй, но проверяй».

Облаченный в белый халат, Карасев почтительно проследовал за важно шествующим по лестнице Канарейкиным. Достигнув третьего этажа, они свернули в сияющий чистотой коридор и спустя несколько секунд очутились у дверей тридцать восьмой палаты.

— Он здесь,  — сказал молодой врач.  — Но повторяю — времени у нас в обрез. Минуты три, не более!

— Я вам искренне признателен!  — подхалимски пропел Хромой.  — Вы необычайный человек! Буквально ангел! Век не забуду!